I глава

         У каждого из нас есть мечта. Одни мечтают о теплых пляжах на южных морях, другие о шикарных машинах, третьи о непокорных пиках. Моя мечта зародилась десять лет назад. Суть ее заключается в путешествии за полярным кругом, а точнее а горах плата Путорана. До недавнего времени мы принимали несколько попыток вырваться на Север, но в силу разных обстоятельств и причин это мероприятие откладывалось. В основном из-за нехватки денежных средств у участников.

         И вот наступил 1997 год и терпенье можно сказать лопнуло. В феврале командой из 4  человек стартуем в лыжный подготовительно-тренировочный поход по Кузнецкому Алатау. В золотой долине повстречали группу из Новокузнецка, где руководитель Суздальцев бывал на плато Путорана и еще двое ребят с ним. Посидели у костра, поговорили, попили чаю. Мы тогда стояли лагерем на реке Харатас, где недавно спустились с Терен-Хазырского хребта, а они подошли позже, когда мы обедали, я читал их отчет о походе 5 к.с. в районе Плато Путорана за 1985 год, который  брал в библиотеке Новосибирского клуба туристов.

         Ну вот у костра за чайком ненавязчиво поделился своими планами о предстоящем путешествии, не говоря конечно, что я знаю о том, что они там бывали. Они конечно ухмыльнулись насчет наших планов и как бы с усмешкой Суздальцев говорит своим товарищам – видал мол куда собрались, а кишка не тонка? Ведь это же суровый и холодный север и т.д…. В общем каких-то полезных советов мы от них не услышали, лишь одни запугивания. Ну и ладно, подумал я, тем интересней будет проходить наш маршрут в холодную неизвестность. Поход по Кузнецкому Алатау мы закончили благополучно, пройдя на лыжах 300 км и десяток перевалов с восхождением на высшие точки района гору Старый город и Верхний зуб. И вот наступил апрель. Как всегда у участников нет денег и я принимаю отчаянную попытку. Закладываю часть квартиры и беру с собой одного человека – Балаганского Сергея, которого полностью финансирую и обеспечиваю снаряжением. Казалось бы поступок не очень продуманный, но настроился я капитально, как говорится : «Быть или не быть». Покупаю видеокамеру и мы с Балу (это прозвище Балаганского Сергея) выезжаем 10 апреля в Новосибирск. Там  устраиваемся временно у моих родителей, которые тогда жили в Новосибирске и начинаем закупать продукты. Тогда мы еще не знали, что в Норильске хорошее продовольственное снабжение и в магазинах все можно купить.

         Билеты на авиарейс Новосибирск – Норильск взяли на 16 апреля. Ребята из Новосибирского турклуба нам всячески помогали со сборами и даже магазин турснаряжения выделил в качестве спонсорской помощи двое штанов полуартекс.

         И вот мы в аэропорту Толмачево ожидаем своего рейса с туго набитыми рюкзаками под 60 кг. Нас провожают два Жени – Плотников и Макаров, мои старые товарищи по горным походам Тянь-Шаня. Объявляют регистрацию на наш рейс и мы у шашлычной на крыльце здания аэропорта замахиваем по стопочке и прощаемся. В дорогу с собой взяли пузырек и шашлыков. Медленно продвигается очередь на регистрации. Взвешиваем рюкзаки, где перевес у нас солидный и я иду  доплачиваю за багаж кругленькую сумму. На досмотре багажа нас долго мучают работники контроля, проверяют наши ледорубы и ледобуры и др….

         У Балаганского как всегда проблемы, не вклеена очередная фотография. Его паспорт берут и уносят на проверку, ну думаю приехали. Он тут мне намедни говорил, что у него проблемы с милицией. В общем как  на иголках. Проходит минут десять ожидания, но всё, несут его паспорт и благополучно отдают.

         Грузчики аэропорта категорически отказывали грузить наши неподъемные баулы, мы конечно сами транспортировали их в самолет. Стюардесса отдельно выделила нам помещение для рюкзаков в передней части самолета. Тащу я рюкзак по салону, а впереди проводница идет, показала кандейку куда поставить, а я не подумав рюкзак с плеча, неаккуратно сбросил, аж самолет зашатался. Стюардесса за голову схватилась. Осторожней, кричит, самолет сломаешь.

         И вот сидим мы в креслах в ожидании взлета, думаю, скорей бы взлететь, а то еще какие-нибудь проблемы.

         Натужно загудели реактивные двигатели нашего ТУ-134 и лайнер пробежав по взлетной полосе, взмыл в небо. В душе восторг. Мы летим на Север! Вот и сбылась мечта идиота. Набрав высоту, мы с Серегой достаем бутылочку и отмечаем начало нашего пути. Лететь 2,5 часа. Было время прикинуть и посчитать все материальные затраты. Оказалось, что денег то у нас осталось совсем немного, лишь докупить недостающие бензин и остатки продуктов в Норильске  и все. На обратный проезд денег не оставалось. Но я как-то не задумывался над этим вопросом. Ведь впереди Север, а там будь что будет.

         Под нами простирались бескрайние просторы северной тайги, белой широкой лентой уходил на север могучий Енисей. В аэропорту Алыкель города Норильск приземлились вовремя. К самолету подали трап и распахнулся выходной люк. В лицо ударил холодный ветер. Температура здесь – 18, да еще с ветром. Контраст полный. В Новосибирске во время посадки было +15 и солнышко, а здесь серое небо, поземка и холод. Ну думаю, началось. Забрав свои рюкзаки садимся на автобус и едем в Норильск до автовокзала. Здесь к нам подходит парень, поздоровался и представился как  турист из местного турклуба «Таймыр». Поговорили, сейчас помещение турклуба у них забрали и они переживают не лучшие времена, зато посоветовали нам позвонить спасателям, дав телефон. Здесь же с автовокзала звоним в местную спасслужбу. Ребята оказались приветливые и гостеприимные. Объяснили как до них добраться, разместили нас в одной из комнат. А потом разговоры, впечатления и конечно-же небольшое застолье. Последующие два дня закупаем недостающие продукты и бензин дли примуса. 18 апреля стартуем от моста через реку Норильская, где дальнейший путь лежит по реке Норильской вверх до озера Мелкое и далее на озеро Лама. Погода на реке ветреная, но началась оттепель. Доходим до ложной ракетной части в 15 км выше Норильска и в избушке останавливаемся на первый ночлег.

II глава

         Вот и началось наше похождение в Путораны. Нас двое – два Сереги один Балаганский другой Козин, которых объединяет стремление путешествовать. За два дня с ночевкой по середине пересекли сорокакилометровое озеро Мелкое и вышли к устью реки Лама, которое соединяет озеро Лама и Мелкое. Погода совсем стала теплая, идем по следам вездехода, где иногда пересекаем вброд оттаявшие ручьи. Разуваться очень долго и часто, так что шагаем прямо в бахилах по воде. Конечно мокрый целый день и только в обед можно отжаться и посушиться у костра, благо температура + 3. За  два дня выходим к северной оконечности озера Лама. Здесь стоит добротная изба – бывшая рыбточка. Озеро же сверху льда покрыто водой по колено – это результаты оттепели. Так что нужно ждать морозов, которые Норильчане нам обещали до – 30. В избе просидели три, дня пока шел мокрый снег. И вот с 26 на 27 апреля ночью подморозило, хорошо, до – 20, и мы позавтракав с утра собрались идти. Слышим тарахтит где – то со стороны Норильска. К избе подъезжают два вездехода, заглушили моторы. Печка еще не потухла и мы совместно пошли пить чай. Мужики посмеиваются над нами. И чего, вам дома не сидится. Попив чайку старший предложил нам грузиться в первый вездеход, говорит подбросим вас 50 км до турбазы Лама, куда они и направляются и везут строительные материалы. Мы с радостью затиснулись в кузов вездехода и помчались по озеру Лама на юг. Никогда бы не подумал, что вездеход может ездить так быстро и мягко. Гусеницы у него широкие и резиновые, развивает до 70 км/час. По пути один раз провалились под лед. Я подумал. Конец нам пришел, сидим в кузове закрытые с задраенным люком. Так и пойдем на дно налимов кормить. А вездеход погрузился на две трети в воду и не тонет. Водила вылез через верхний люк, достал трос и кинул второму вездеходу подъехавшему на выручку. И как это у них все спокойно и хладнокровно, как будто ничего не случилось. Нас вытащили на буксире. Мужики посмеялись, покурили и поехали дальше. По пути заехали на какую-то маленькую базу, там гостеприимный хозяин угощал вяленным гольцом и спиртом. Я тут понял, что водители вездеходов тут в большом почете. Что-то увезти и привезти – все к ним обращаются.

         И вот мы на турбазе «Лама». Строили ее как рассказывают местная обслуга – прибалты – заключенные и как будто без единого гвоздя. Это сейчас идет капитальный ремонт и гвоздей уже в ней натыкано намеренно. Нас провели как на экскурсии и показали все достопримечательности базы. Погостив здесь еще денек двигаемся дальше по маршруту, ведь душа рвется в глубь Путоран подальше от цивилизации. Дальнейший маршрут проходит к южной оконечности озера Лама и далее вверх по реке Бунисяк, где предстоит найти перевал на реку Большой Хономакит, вниз по которой спуститься к реке Аян и выйти  к  сердцу Путоранских гор – озеру Аян. Фарш взятый на маршрут мы уже доели и теперь доедаем почти испорченную полукопченую колбасу. Все-таки оттепель сделала свое грязное дело, где продукты изрядно подпортились и покрылись плесенью.

         Дойдя до южной оконечности озера поворачиваем на запад в залив, где на левом берегу обнаруживаем строящуюся базу, где никого нет. Напротив базы почти в конце залива виднеется старая изба, куда мы и пошли на ночлег. Отдохнув в избе один день выдвигаемся на реку Бунисяк, которая впадает в залив озера Лама. Надо обязательно отметить, что озеро Лама (по эвенкийки море)  очень красивое, длинной около 90 км и шириной до 10 км. Все озеро опоясали столовые горы с крутыми бортами, спускающимися к озеру и в нижней части покрыты лиственничным и березовым лесом. В неглубоких каньонах просматриваются ледопады сверкающие на солнце. Пройдя по реке Бунисяк около четырех километров вверх, где пешком , где на лыжах и обойдя небольшой каньончик сворачиваем на восток и начинаем подъем к правому борту долины. Поднявшись до конца дня до высоты около 700 метров  до границы зоны леса, организуем ночлег перед крутым участком подъема. Здесь нужно преодолеть крутой скальный пояс и по снежным кулуарам выйти на плато. Одев на следующий день кошки и вооружившись ледорубами и веревкой начали восхождение. Тяжелый груз давал о себе знать. Ведь с собой тащим весь арсенал бивуачного снаряжения, включая печку, палатку, котлы. Топор, пилу, а также катамаран. Приходилось по два раза преодолевать один и тот же участок. На скальном поясе наводили  жесткие перила с организацией верхней страховки. Здесь было навешано 100 метров перил по скале крутизной до 60 градусов. Ну как говорится упорство и труд все перетрут. Ориентировочно в 12 ночи согнав с себя семь потов мы вышли на плато и поставили палатку, разожгли примус и поужинав отрубились как убитые. Проснулись в 11 часов дня. За бортом непогода и видимость нулевая, снег с ветром. Здесь север показал свои колючки не дав нам тронуться с места два дня. На третий день прояснилось и выглянув из палатки я увидел мирно пасущихся оленей, которые в двухстах метрах что-то копытили в снегу. Засняв на камеру это дело, мы спешно позавтракали и решили продвигаться вперед. Нужно было пересечь по плато километров десять и выйти к истоку реки Падей, которая по рельефу карты более пологая и является правым притоком реки Большой Хономакит. Этот день нам благоволил с погодой и с хорошим снежным покровом. Скользим на лыжах по плато как бы траверсом не теряя и не набирая высоту, а на  буксире тащим пластмассовые санки с грузом 20 кг.  Проходим между отдельными вершинами отмеченными на карте с отметками 1300 с небольшим метров. Здесь они выглядят как пупыри на ровном месте или небольшие пологие холмы. А вокруг все бело и только голубое небо и яркое полярное солнце не дает снять вспотевшие очки. Благо рельеф по карте – километровке читается хорошо, ветерок боковой, больше попутный. Через два часа от ночлега выходим к озеру в истоке реки Падей и далее пологий спуск вниз  по твердому зафирнованному снегу. Катиться вниз одно удовольствие. В среднем течении Падея пообедали и пошуршали вниз не ощущая усталости, ведь организм засиделся, тело отдохнуло в палатке за два дня пурговки и теперь после такого отдыха, пруха отличная. В 10 вечера спустившись по реке Большой Хономакит около 20 км организуем отдых и второй обед в устье реки Гулями – Икэн. Здесь уже зона леса и мы запалили хороший костер. Отдохнув часика полтора продолжаем идти вниз по реке. Начинают попадаться пустоты в реке. Идешь по реке и вдруг ух, ушел по пояс вместе с  лыжами на дно реки, а воды нет, лишь замерзшие камни. На ночевку встали на устье небольшого притока пройдя еще километров 10. Позже я посчитал по карте, где выяснилось, что в эти сутки мы прошли от ночлега до ночлега 56 км. Это был самый длинный дневной переход за весь поход. На следующий день продолжили спуск по реке Большой Хономакит. На этом участке у нас произошла первая встреча с косолапым. Прошли мы от ночевки уже километров десять. Балу  идет не спеша взади, а я впереди, по террасе реки. Мы м ним как-то на медне поговорили на эту тему. Я ему : «Мол не отставай», а он говорит: « Я лучше буду идти своим шагом, а если начну гнаться за тобой, то вообще сдохну». Ну, я махнул на это  рукой, иди как можешь, ружья у нас с собой все равно нету, так что думай сам. И вот идем очередной переход и уже время перекура. Где я спускаюсь с террасы реки и выхожу на русло. Сажусь и закуриваю, ожидая напарника. Минут через пять слышу истошный крик Балаганского на террасе. Кричит, Козин, Серега. Я встаю и ему в ответ, ну что тебе. А он мне кричит, здесь медведь, он идет за мной и хочет напасть на меня. Меня как током дернуло. Быстро развязываю рюкзак и достою ремнабор, где должна быть единственная ракетница. Как всегда она на самом дне. Далее вытряхиваю впопыхах весь ремнабор на лед и хватаю в руки желанную ракетницу. Балу снова кричит и спрашивает. Что ему делать, ведь медведь подошел к нему слишком близко. Я кричу, подходи ближе к террасе,  скидывай рюкзак и сам скатывайся вниз к реке. Смотрю, полетел с террасы рюкзак с волокушами. А за ним Балаганский кувырком с матерками. Я приготовил ракетницу к бою и жду.  Вдруг напротив меня на террасе появляется медвежья морда и смотрит на меня зверюга и на Балаганского. Тут я не то от испуга, не то от возбуждения начал орать на медведя и покрывать его матерными словами. Он постоял еще немного, как мне показалось прижав уши и бросился в лес наутек. Мы с Балу еще посидели выкурили по сигарете.  Я собрал все в рюкзак и мы возбужденные но не побежденные двинулись дальше по маршруту. Теперь Балаганский от меня несколько дней  не отставал, потом правда опять начал отставать, но это было потом.

III глава

В сердце Путоран.

На следующий день в обед мы подошли к каньону на реке Большой Хономакит. Протяженность, которого 5 км. Начинается каньон 6 метровым двухступенчатым водопадом, в данном случаем ледопадом. Мы  решили проходить по дну каньона. Спустившись в кошках по ледопаду и спустив вещи, двинулись дальше в скальном коридоре с высотой стен до 20 метров. В середине каньона преодолевали еще один семиметровый водопад, где спускались ниже водопада по скальной пятнадцатиметровой стенке с наведением жестких перил. Ниже второго водопада идут замерзшие пороги с участками открытой воды. В районе второго водопада и ниже живописные стены из складчатых пород и нависающие языки льда со стен каньона. Медленно, но верно мы  со своим багажом ползли вниз созерцая сказочные коридоры каньона. Ниже на дне каньона повстречали останки нескольких оленей, которых сюда загнали волки и устраивали здесь свои жестокие пиры. Уже ночью вышли из каньона близ устья Большого Хономакита  впадающего в реку Аян, где переночевав поднялись по реке Аян 4 км до озера Аян. Вот мы и в центре Путоранских гор. Мы вышли в северной части озера которое узкой полосой в среднем 2 км шириной протянулось к югу на 60 км. Вокруг озера находятся самые высокие вершины района с крутопадающими бортами, а так же речками и ручьями застывшими в узких каньонах ледопадами. Что и говорить озеро неоспоримо красивое, очень глубокое до 300 метров. Река Аян вытекающая из озера не замерзает на протяжении полутора километров. Это подводные теплые ключи не дают сразу морозу остудить реку. Здесь на истоке реки мы решили встать лагерем пофотографироваться и порыбачить. Мясные продукты у нас уже кончились, так что надо было думать о пропитании. Рыбалка на всевозможные блесна имевшиеся в арсенале, успехом не увенчались. Решили поставить сеть и вечером перед сном я прошел и поставил несколько петель на зайцев. Утро следующего дня порадовало нас добычей. В петлю попался косой, а в сети серебрилось несколько хариусов и вальков. Мимо нас проходило несколько стад оленей. У них здесь миграционный путь на север, но эта охота нам без ружья не по зубам. Постояв на озере пару дней двинулись по его ледяному панцирю на юг. По пути зашли на северный кордон, который находится на левом берегу озера Аян в 3 км от истока реки Аян на четко выраженном мысе. В избе бардак, видно, что недавно здесь похозяйничал медведь. Люди видно здесь уже давно не живут, может если только летом на рыбалку прилетают. До  южной оконечности озера дошли за 2 дня. Лед на озере выдутый и прозрачный. Идти пешком немного легче. Видели еще одного медведя шляющегося вдоль левого берега. Но на этот раз зверь не подошел, а прокосолапил мимо. Видно психология у них такая, когда один человек – можно и докопаться, а когда двое и больше уже побаивается связываться. На южной оконечности озера есть старые могилы националов, сделаны памятники из дерева с резными украшениями, правда все уже старое и наполовину сгнившее. Недалеко от этих захоронений мы и организовали свой бивуак. Под вечер к нам прибежал писец, толи из любопытства, толи от скуки и что то начал поскуливать, как будто зовет меня за собой. Я взял да и пошел за ним. Пройдя метров 250 он завел меня в заливчик на устье ручья впадающего с юга в озеро Аян. Там я увидел полуобгрызанную тушу оленя, скорее арматуру скелета, но ниже колен ноги о него были не тронуты, видать жесткая шкура зверям не по зубам. Кричу Балу, тащи топор. Серега принес топор и мы оттяпали четыре голени, где нарезали мяса чистого около 3,5 кг. Сами сытые и песцу перепало за своевременное осведомление. Вот так нас писец выручил с мясом на неделю. Далее наш путь лежал к перевалу в истоки реки Нерал. По пути попалось старое стойбище оленеводов, где остовы от чумов стояли на поляне и старые разобранные нарты. Миновав небольшое озеро длинною 4 км, мы поднялись на перевальную точку.  Путь подъема с чуть заметным уклоном в зоне леса сложности не представляет. Да и спуск тоже несложен. Последующие два дня спускались по Нералу, где верхняя часть реки вся залита наледями. И вот за десять километров до устья Нерала река неожиданно провалилась и передний план ушел с зоны видимости. Подходим ближе, бросаем вещи и идем на разведку. Уклон постепенно увеличивается, появляются скалки высотой до 3 метров. В русле просматривается порог, протяженностью 300 метров. Ниже река обрывается 25 метровым водопадом, где в данный момент свисает ледовый язык, а под ним шумит и бурлит вода. Напротив водопада по левому берегу мы обнаруживаем памятную стелу и на ней фотографии шести или пяти погибших водников с города Горький. Позже мы узнали более подробно об этом случае. Ребята шли двумя экипажами. Первый большой катамаран, как шел ходом так и ушел в водопад, а сзади шла двойка которая успела зачалиться. Эти двое оставшиеся в живых долго потом выбирались из этих глухих мест. Один постарше, оказался слеповат, но в ориентировании разбирался, а второй молодой и не опытный. Так они и шли, один смотрел и рассказывал другому,  а тот ориентировался и показывал куда идти. Об этом случае в Норильской газете была большая статья под названием «Водопад». Мы спустились на дно каньона в 400 метрах ниже, где на прохождение каньона у нас ушел целый день. В каньоне много порогов и сливов до 3 м. Прохождение очень трудоемко зимой, а летом здесь бушуют мощные пороги 5-6 категории сложности. Выйдя из каньона продолжаем движение вниз по реке Яктали в которую впадает Нерал. Здесь открытые участки воды, где в кормовых ямах стоит крупный хариус. Здесь мы ставили сеть и ловили Харитонов. Из продуктов у нас к этому времени осталось несколько суповых пакетов и специи. Через день выйдя на устье реки Яктали, где она впадает в Курейку начинаем подъем по правому берегу Курейки и пройдя с километр натыкаемся на избушку с баней. В избе  была мука и немного сахара. Здесь мы остановились на отдых. В бане лежало два мешка сигов  с запахом, видать их выловили летом или осенью. Лед на Курейке еще был толстым около метра и с рыбалкой у нас ничего не вышло. Отдыхая в избе  у нас решался вопрос. Куда идти? Вверх по реке Курейке переваливать на озере Тембенчи с дальнейшим сплавом до Туры или вниз по Курейке до поселка Светлогорск,  минуя озеро Дюпкун и водохранилище. На избе  нашел троса метров пять и решил поставить пару петель на оленьей тропе, а между деревьями высыпал дохлых сигов в надежде, что медведь может придти. Двигал нами тогда не то что голод, а острая нехватка калорийной пищи типа мяса. Все устроив в избе решили прогуляться 30 км с ночевкой до озера Дюпкун и за одно порыбачить. По льду реки в один из весенних дней двинулись к Дюпкуну. Местами на быстротоках речка уже свободна ото льда,  а на плесах лед. И вот отойдя три километра от избы я что-то остановился поснимать природу на камеру, а Балу  пошел вперед, потом оборачиваюсь, смотрю а его нет. Вижу голова одна из подо льда торчит. Я в попыхах с камерой бегу вперед, благо рюкзак был не на мне. Подбегаю к нему сбоку что бы помоч и тоже проваливаюсь, правда по пояс. Выскакиваю, делаю два шага и опять ухожу почти весть под лед. Ледяной душ быстро остепенил меня  и заставил думать трезво. Бегу к рюкзаку и из клапана достаю бельевую веревку, на обратном пути распутываю и сворачиваю в клубок. Подбежав к проруби не приближаясь на 4 метра кидаю Балаганскому клубок, а он уже окоченел весь и пошевелиться не может. Вода его  тащит под лед, плес глубокий и дна он не достает и рюкзак у него на плечах, где поясной ремень застегнут. Кричу ему, скинь рюкзак,  а он, не могу расстегнуть ремень, руками пытается за лед держаться, а  он тонкий, крошится. Говорю ему спокойно. Глаза у него тогда были, такие испуганные и жалкие, что словами не описать. Прошла минута и его все  дальше затягивает под лед, а он боится руки ото льда оторвать. Кричу, если хочешь жить, хватай веревку хоть зубами, хоть на шею наматывай или тебе конец. Он хватает веревку и судорожными движениями пытается намотать на руку. А тело у него видать совсем не слушается, ледяной водой сковало. Ну вроде сделал два шлага на руке и я потянул. Медленно. Чтоб не порвать веревку начал его подтягивать к себе. Рюкзак полный воды оказался большой проблемой в спасении  и снять он его не может. Уже подтянул к более крепкому льду и кричу выпрямись, а то я тебя на лед не вытащу. В общем, пришлось еще повозиться. И уже наломав тонкий лед подтянул его и вытащил за шиворот на толстую льдину. Тут еще как назло дождик заморосил. Балу лежит на льдине и мысленно молится про себя и тут мне говорит – давай костер разведем. Я глянул вокруг сухого леса нет, все мокрое. Выливаю воду из его рюкзака, перекидываю все себе и говорю, что логичнее бегом, бегом до избы, печка еще не остыла.  Так мы и сделали, за полчаса доскакали до избы, а там тепло, чаек и воспоминания со смехом. Решили мы ждать ледохода и спускаться вниз по Курейке. Пошел я тут через день прогуляться вверх по реке и смотрю где петли поставил, что-то чернеет. Ближе подхожу медведь лежит вроде и не шевелится. Я подумал издох бродяга. Разворачиваюсь и бегу в избушку, беру камеру, фотоаппарат, Балаганский берет топор и мы пошли к медведю. Подходим лежит, ну точно сдох. Только стали приближаться, я фотоаппарат взвел, а медведь вдруг ожил, как вскочит на дыбы и лапой как кошка угрожающе махнул, звук издал между ревом и шипением. Балаганский смотрю, удирает и топор бросил и я тут же за ним. Прибежали в избу, дверь заперли и отдышаться не можем, у обоих глаза круглые. Ох и напугал же он нас. Решили в этот день не ходить к нему, пусть мол посидит успокоится. На следующий день набравшись смелости пошли попроведовать зверя. На  этот раз он бодрствовал, увидев нас начал метаться из стороны в сторону и шипеть на нас. Как выяснилось, петля крепко сидела у него на шее и зона движений была ограничена. Мы долго не задерживаясь ушли в избу и стали думку гадать, как прикончить зверюгу, ведь столько мяса под носом сидит. Решили колоть его копьями. Раскалив в печке кочергу оттянули и заострили один конец, а так же использовали ручку от совка. Вырубили сухие  стройные лиственницы и привязали проволкой к ним заостренные прутки. Получились копья. И вот с утра взяв с собой ножи и топор для отступления. Вооружившись копьями пошли убивать косолапого. Договорились с разных сторон наступать. Балу должен отвлекать с копьем,  а я наносить ему смертельные удары. Подходя ближе к зверю, тот заметался и зашипел, но настрой был. Балаганский зашел  с низу от реки, а я сверху. Медведь притих и ждал развязки событий. Балу подошел чуть ближе  и махнул копьем. Я в это время с криком Банзай кинулся с копьем на медведя и ткнул копьем в шею. Копье не воткнувшись в него согнулось. Медведь заревел по дикому. Нас с непривычки этот рев парализовал и мы побросав копья убежали в избу. Придя там в себя  сделали выводы, что копья надо переделывать и затачивать под острым углом. На следующий день забрав копья, доводили их до ума. Как выяснилось, в первой схватке медведь сильнее затянул у себя на шее петлю и лапой попал во вторую, так что радиус действия у него был ограничен еще больше. Третий раз был решающий. Мы конечно осмелели и решили довести дело до конца, да и медведь честно говоря уже был слабым. В общем  мы его закололи первобытным способом, оборвав его мучения наш голод. Здесь же освежевав тушу, как могли проверили мясо на заразность и вроде ничего не нашли. Медведь был средний, да и Путоранские медведи все небольшие. Килограмм семьдесят засолили для копчения, натопили 10 литров жира, ну конечно и так съели достаточно, где варили и жарили шашлык. Первого июня по Курейке начался ледоход, а третьего числа мы откоптив 4 дня мясо, погрузились на катамаран и продолжили свой маршрут сплавом вниз по Курейке до озера Дюпкун. Подплыв к Дюпкуну начали пробиваться заберегами, так как лед еще покрывал это самое длинное в Путоранах озеро. В верхней части озера на левом берегу живет егерь Володя Кожемякин у которого мы гостили три дня. Ловили налимов, он подстрелил оленя. Помогали ему соскребать и таскать землю для парника. Он рассказывал нам много интересных историй и случаев о северной жизни. Вот одна например очень запомнилась. Кордон ихний стоит на левом берегу озера Дюпкун, где ширина озера около полутора километров. И они ездят на катере на ту сторону за брусникой да и так поохотится иногда. Возвращаются они как то раз по осени с того берега. Набрали ягоды, завели мотор и отчалили. Проплыв метров 700 увидели в воде лося плывущего на левый берег. Подъехали к нему, а лось плывет себе одни рога и морда из воды торчат. Они, вот удача!!! И мясо плывет прям куда нужно. Не стали стрелять в воде, а накинули ему на рога веревку арканом и привязали к носу катера, заглушили мотор и сидят довольные, мол мясо да еще бензин сэкономим. А лось гребет к берегу и буксирует за  собой катер, а куда ему деваться посреди озера. Так они и доплыли почти до берега. Лось оказался здоровенный, как почувствовал ногами дно и попер их с удвоенной силой. Дальше картина такая была. Лось ломится на берег с большой скоростью и тащит за собой катер, выскочил на берег и попер в лес бегом волоча за собой лодку. Ребята успели с лодки повыскакивать, а лось пропер катер по лесотундре метров 400, потом катер застрял где то в лиственницах, веревка порвалась и лось убежал. Пока зверь тащил катер, у него мотор оторвало, в дне пару больших пробоин на камнях пробило. Ягода и другие шмотки все рассыпало. Сидят наши охотники и думают, как же теперь катер тащить к берегу и чинить дно долго. В общем прокатились на лосиной тяге. Все довольны и счастливы. А наш путь продолжается по озеру Дюпкун, которое протяженностью 160 км. Пока стояли на кардоне, я сделал лыжи деревянные и привязал их к раме катамарана, чтоб перевернуть и катить по льду можно было. Восемь дней мы форсировали озеро Дюпкун, где волоком по льду, где вплавь по заберегам. Все эти дни нас окружали столовые горы Путоран и грохочущие водопады уже оживших ручьев стекающих с плато. Погода была теплая. Во всю мощь светило солнце полярного дня и только ночью были небольшие сумерки окрашенных багрово-красными закатами и восходами. По пути ловили рыбу. На девятый день озеро сузилось и появилось течение, мы вошли в Курейку, но не долго течение баловало нас, через 30 км реку подпрудило курейское водохранилище и мы опять перешли на пеше – водное продвижение. 160 км водохранилища было преодолено нами за неделю. Этот участок не заслуживает восторженного описания. Мрачные пейзажи затопленных лесов, гниющих берез – это все, что мы видели до Светлогорска. Светлогорск маленький поселок городского типа. Здесь стоит и работает курейская ГЭС, где 4000 человек живут обслуживают эту махину. Переночевав на берегу водохранилища утром сели на вахтовку и объехав плотину, выгрузились в порту Светлогорска. Здесь полным ходом шла навигация и разгружались баржи с топливом, углем и другими материалами. Чуть ниже порта мы собрали катамаран и продолжили сплав по Курейке до ее устья. По пути общались с местными рыбаками и ловили рыбу. На устье Курейки до которого от платины мы сплавились 80 км стоит стела полярного круга на высоком правом берегу. Енисей поразил нас своей мощью и шириной, которая здесь около – 7 км. Полтора часа мы гребли на левый его берег, где находится деревня Курейка. Расположились на берегу. Поставили палатку и стали ждать теплохода, который ходит здесь раз в неделю. Так – как денег у нас почти не было в магазине договорились и меняли медвежье копченое мясо и жир на продукты и курево. Местные ребята проявили к нам интерес. Вечером приходили к нашему костру, приносили картошку, сало, молоко, а мы рассказывали им о своих приключениях. Ездили с местными рыбаками на рыбалку, где ловили тайменя, нельму и осетра. Варили с осетра очень вкусную уху. Сходили в старую Курейку, что находится в четырех километрах ниже по Енисею. Здесь Сталин отбывал ссылку. В деревушке несколько домов и полуразрушенный музей Сталина. Памятник Сталину  который стоял на берегу Енисея, говорят скинули в воду, но позже вроде  как восстановили.

         И вот подходит теплоход и носом утыкается в берег, так как пристани здесь никакой нет. Теперь наша главная задача сесть на теплоход и попробовать проехать автостопом, ведь денег у нас тю тю. Заходим мы значит на пароход, тут конечно суета, идет продажа билетов и размещение пассажиров, а мы стоим в сторонке и ожидаем что дальше будет, пароход отчалил и  следующая остановка – Туруханск.  Тут одна тетя из обслуги докопалась до нас, что мол стоите, билеты не берете. Я ее спрашиваю, а где капитан самый главный?  Он у себя в каюте отдыхает после вахты на второй палубе. Я решил идти к нему и объяснить наше положение, может поймет, а нет так выйдем на следующей остановке. Нашел его каюту, стучусь, а у самого поджилки трясутся. Захожу, здороваюсь, так мол и так, путешествовали, тонули, утопили вещи, деньги и т.д. Он выслушал меня, спросил маршрут путешествия откуда и как. Ну ладно говорит, едте, где нибудь пристройтесь, чтоб никому не мешали. Я потом соберу пассажиров в видеокомнате и вы покажите, где ходили и расскажите поподробнее о своем путешествии. Балу тем временем познакомился с ребятами и сидит у них в купе второго класса расслабляется. Увидел меня пришедшего от капитана и зовет. Пошли, ребята нормальные, расскажешь им ка